Знаешь, Антон...
Автор: Натаниэль
Бета: Теххи(начало текста), Cinnamon
Рейтинг: PG-13
Фэндом: Дозоры
Пэйринг: Антон/Костя
Жанр: романтика/драма
Саммари: "Антон, я хочу, чтобы ты был со мной!" Сергей Лукьяненко. "Сумеречный дозор"
Предупреждение: Ну кто-то точно умрёт.
читать дальше
Он вдруг заговорил со мной как раньше.
Как будучи ещё невинным мальчиком-
вампиром…С. Лукьяненко "Сумеречный дозор"
Как давно ты за мной крался, приятель и
противник? И зачем - спасти соплеменницу
или не допустить шага, после которого
я превращусь в смертельного врага?С. Лукьяненко "Ночной Дозор"
Как будучи ещё невинным мальчиком-
вампиром…С. Лукьяненко "Сумеречный дозор"
Как давно ты за мной крался, приятель и
противник? И зачем - спасти соплеменницу
или не допустить шага, после которого
я превращусь в смертельного врага?С. Лукьяненко "Ночной Дозор"
Знаешь, Антон, ты мне всегда очень нравился. С тех самых пор, когда ещё не был Иным, чванливым Светлым, да и после тоже… Смешно, но ты постоянно меня разочаровывал. Когда узнал, что мы вампиры, завел себе Ту девушку, убил одного из наших… отпустил на верную смерть меня. Впрочем, рано или поздно, я всё равно вновь утверждался в мысли, что ты - лучший, самый лучший из Светлых. Да я просто не желал видеть, что это не так. Хотя бы потому, что после каждого разочарования ты делал что-то такое, что вновь пробуждало во мне тёплые чувства.
Знаешь, а я ведь помню каждую нашу встречу, каждый разговор. Я столько раз прокручивал их в голове, пытаясь найти то, чего не было…
Мне одиннадцать. Ты ещё не инициирован.
Пасмурный, серый день. Мы с мальчишками из соседнего дома играем в футбол. Меня впервые впустили в игру. Раньше вроде как маленьким был. Я безмерно счастлив и очень осторожен. Безумно хочу доказать, что меня не зря пустили. Бегу, пытаюсь отнять мяч у противника, но… спотыкаюсь и падаю. Колено рассечено осколком стекла, сильно кровоточит. Больно… Я знаю, что рана затянется меньше чем через полчаса, но слёз сдержать не могу. Честно говоря, не столько больно, сколько обидно.
И тут появляешься ты… сам ещё мальчишка, студент. Но такой взрослый и уверенный в себе…
- Вот чёрт, как это ты?
Вокруг нас столпились пацаны, у кого-то на лице написано презрение, мол плачет, как маленький, у кого-то сочувствие, всё-таки кровищи много и царапина довольно глубокая. А один паренек, Алик, даже побледнел, видать не переносит вида крови.
- Упал… - хлюпаю носом, вытирая глаза.
- Очнулся - гипс. - Ты усмехаешься. На моём лице появляется слабая улыбка.
Ты достаешь из кармана носовой платок, перевязываешь мне колено.
- Шел бы ты домой… Костя?
Киваю.
- Я Антон. На этаж ниже живу, недавно переехал.
- А я знаю…
Почему-то мальчишки с их футболом перестают быть жизненно необходимыми. Всё моё внимание переключается на тебя. Мы вместе идём к подъезду, на ходу беседуя ни о чём.
Мне двенадцать. Ты только-только перешел грань.
Ты идёшь по улице. Что-то не так, ты как-то неуловимо изменился. Я всё ещё не могу понять, в чём дело. Приближаешься, и до меня неожиданно доходит: ты ныряешь в сумрак. В душу медленно, но верно закрадывается паника, я безумно хочу схватить родителей за руки и увести домой, но не двигаюсь с места. Ты тоже замираешь. Твои глаза стекленеют от ужаса. Папа мягко кладет руку мне на плечо, бессознательно пытаясь отодвинуть, защитить… ведь ты Светлый. Чужой. Враг.
- Здравствуй, Антон. Так и знал, что однажды ты перейдешь барьер. Всё в порядке. - Его голос спокоен, но я чувствую, как напряглось его тело. Он шагает тебе навстречу, но ты отшатываешься, отступаешь на шаг в немом, животном ужасе… и кто же из нас зверь, Антон? Мне горько, горько и противно. Ты оказался таким же, как и все. Ты брезгуешь. Ну конечно, мы же вампиры, третьесортные существа, нежить… Как это… мерзко.
- Всё нормально. Мы все зарегистрированы. Полина! Костя! - отец едва ощутимо нервничает. Ещё бы, за его спиной жена и ребёнок. А Светлые имеют слишком большую власть над нами… Он демонстрирует печать, затем оглядывается, взглядом приказывая нам войти в сумрак и повторить его действия. Я не хочу, слишком зол, но папа мрачнеет, и я понимаю, что обязан слушаться.
- Я должен проверить, - ты шепчешь, голос срывается. Чувствую, как в душе растёт презрение. Твои неумелые пасы, дрожащие руки вызывают мрачное веселье. Наконец проверка окончена.
- Всё в порядке? Мы можем идти?
- Я… - Ты краснеешь.
- Да ничего. Мы знали, что однажды ты станешь Иным. - Отец выглядит уставшим.
- Идите…
Нарушаешь устав, Светлый. Ну и катись к черту…
- Да… Я был в твоём доме… Антон, я возвращаю тебе приглашение заходить… - Нет, отец прав, конечно, но я бы… я бы на его месте специально пришел и укусил, чтоб неповадно было, чтоб ты понял, каково это - быть изгоем…
А чего от меня ещё ждать? Я всего лишь ребёнок, обманутый, разочарованный ребёнок…
Тем же вечером, дома.
Раздается звонок в дверь.
- Костя, открой! - послушно бреду в прихожую. У меня совершенно отвратительное настроение. Никого не хочу видеть, но… Я поворачиваю замок. Передо мной, на пороге стоишь ты. Хмурый, с застывшем на лице упрямством. Ты выглядишь, как человек решившийся на самый отчаянный поступок в своей жизни.
- Позови старших.
- Зачем? - Опять с проверкой, Светлый? Что тебе нужно? Убирался бы ты лучше по добру, по здорову…
- Хочу вас пригласить на чай. - Сказать, что я шокирован, значит ничего не сказать, я могу лишь стоять в удивлении разинув рот, но… за моей спиной появляется отец.
- Ты уверен, Антон? Этого вовсе не требуется. Всё нормально. - В его голосе звучит сомнение. Нам не нужна дружба Светлого, нам не нужна его вражда. Он нам вообще не нужен!
- Уверен. - Ты мрачнеешь ещё больше. Отец вздыхает, пожимает плечами:
- Мы зайдём завтра. Если пригласишь. Не горячись.
Он, как всегда прав. Тебе наверняка нужно время. Выйти из состояния аффекта и всё такое… Только мне почему-то очень обидно… снова. Я уверен, что завтра ты не придёшь, струсишь, отвернешься от нас… Мы же вампиры.
Два следующих года.
Знаешь, Антон, я рад, что ты всё-таки не отвернулся от нас, что я с двенадцати лет стал твоим частым гостем, что мы дружили, говорили, смеялись. Я рад, что полюбил тебя. Сначала как старшего брата, которого у меня никогда не было, а потом… как человека, которому можно отдать жизнь.
Помнишь, как я торчал у тебя вечерами? Мы пили чай с конфетами - ты всегда покупал их по дороге домой. Иногда, тебе весь вечер приходилось читать конспекты через сумрак. Тогда я забавлял тебя всякими страшными глупостями:
- Антон, посмотри! У меня клыки стали расти, р-р-р!
Или:
- СМОТРИ! У меня получается транс-фор-ми-ро-вать-ся!
А ты глядел на мои жалкие попытки превратиться в волка или летучую мышь и хохотал от души. Думаю, это было забавно. Частенько, налюбовавшись моими играми, ты откидывал конспекты в сторону и предлагал "поиграть". Мы тренировались друг на друге лёгкими, практически безвредными заклятьями. Мальчишка-вампир против неопытного Светлого. Это было весело. Но после игр ты всегда смотрел мне в глаза и тихо просил:
- Только никогда так не делай на самом деле, хорошо?
Я кивал.
- Обещаешь?
- Обещаю!
Мне исполнилось пятнадцать.
Однажды, находясь у тебя в гостях, я понял, что стал смотреть на тебя иначе. Ты изменился. Не в общем плане, а в моих глазах. Я заметил, что ты на самом деле очень красивый, у тебя добрые, немного печальные глаза, тонкие пальцы, сильные руки. Ты как будто светишься сам по себе.
Я много размышлял об этом. И однажды понял… что просто-напросто влюблён. Может быть, я должен был ужаснуться этой мысли. Как же так, ведь я не как все, но… Это было бы просто смешно. Я с раннего детства был не как все. Иной, вампир, не человек, неживой, ненормальный… Так что я просто принял это и был счастлив. Я люблю, и это замечательно.
Я хотел сказать тебе об этом, жутко волновался, но всё равно хотел. Ведь я надеялся… за всё то время, что мы были знакомы, я не разу не видел тебя с девушкой. Возможно, ты просто не приводил своих подруг домой, но я не хотел об этом думать. Я спустился к тебе. Позвонил в дверь, но тебя не оказалось дома. Тогда я вышел на улицу. К счастью солнце было закрыто плотным слоем туч и мне ничто не мешало посидеть во дворе и дождаться тебя.
К тому же чуть в стороне, на качелях сидел в гордом одиночестве Алик и листал какой-то журнал - можно было скоротать время.
Не знаю, как, но я почувствовал твоё приближение, вскинул голову, отвлекаясь от Аликовского журнала. На улице всё ещё было пусто.
- Ты чего? - приятель ткнул меня локтём в бок.
- Да так…
Договорить я не успел. Ты вышел из-за поворота. Я хотел вскочить, бросится на встречу. В старых добрых традициях, краснея сказать "Мне очень нужно с тобой поговорить!". Но ты был не один. Тебя сопровождала белобрысая девица. Ты что-то шептал её на ухо, а она хохотала, как лошадь на всю улицу.
Я почувствовал прилив плохо контролируемой ярости. Вскочил, и, провожаемый изумлённым взглядом Алика, ринулся к вам на встречу.
- Привет! - независимо засунув руки в карманы, я преградил вам дорогу в подъезд.
- Привет! Лиза, это мой сосед - Костя. Константин, познакомься - это моя девушка, Лиза. - ты улыбался, не чувствуя, какая буря вокруг нас троих творится.
- Твоя девушка? - я зло ухмыльнулся, - Странно, но мне всегда казалось, что у тебя хороший вкус… видимо, я ошибался.
Улыбка медленно сползла с твоего лица. Девица обиженно надула губки:
- Антон! Что он себе…
- Костя?
- А что? Я что-то не то сказал? О, простите. Я просто слишком прямолинеен, если я вижу, что женщина крыса, я не могу ей этого не сказать.
Я не смотрел на тебя, я испепелял взглядом эту… эту… эту мерзкую, отвратительно-смазливую сволочь. Поэтому я не успел увернуться и получил твою пощечину.
И снова та боль, что не боль, а страшная обида. Я отступил в сторону. Шаг, другой… развернулся и побежал прочь.
Позже, Алик рассказал мне, что девица что-то тебе втолковывала, стоя у подъезда, ты хмурился, нервничал, что-то отвечал ей, потом разозлился и закричал. Тогда она гордо вскинула голову и ушла. А ты залепил кулаком по двери и бросился догонять её. Не знаю, помирились ли вы тогда, но больше она в нашем дворе не появлялась. А наши отношения с тех пор стали куда прохладнее.
Теперь я заходил к тебе очень редко, и, как правило, на пять-десять минут, не больше. Взять какие-нибудь диски, книги, игры или отдать их же. Больше не было чая с конфетами, не было демонстрации клыков и трансформаций. Ты так и не узнал, что я научился превращаться в летучую мышь.
Я безумно скучал, часто, в особо тёмные ночи подлетал к твоему окну, наблюдал за тобой: как ты спишь, читаешь, работаешь… Мне было одиноко и пусто. И очень горько от того, что ты по-прежнему не знал, что я чувствую по отношению к тебе. А потом…
Ты убил вампира.
Меня скрутило страшной судорогой. Регистрационная печать горела. Невыносимая боль сковала всё тело, но… несколько секунд и всё прошло. Я обессилено осел на пол. В комнату вошел отец. Он был необычайно бледен.
- Что… что произошло… папа?
- Убийство.
Я прикрыл глаза. Нас так мало… Нас ненавидят и свои, и чужие, нас боятся, нас уничтожают…
- Кто?
- Твой приятель… тот, темноволосый, что заходил часто.
Горло сдавило. Один из моих друзей. Мы редко дружим друг с другом, но если уж начинаем общаться, то становимся практически братьями. А как иначе, если весь мир против нас?
Страшно захотелось мести. Во рту появился солоноватый привкус крови и… ненависти.
- Нет… Кто убил?
- Антон.
- Что?!
А я-то думал, что хуже уже быть не может…
Я пришел к тебе.
Не знаю зачем. Может, я надеялся, что отец ошибся, и ты чист. Всё-таки ты был моим другом, ДРУГОМ черт тебя подери! Я любил тебя. А ты не брезговал общаться со мной. Ты, Светлый. С вампиром…
А может, я хотел уничтожить те жалкие ошметки, что ещё остались от нашего общения. Убедиться в том, что ты - убийца вампиров, попытаться растоптать свою юношескую влюблённость.
- Заходи. Заходи, Костя.
Лицо бледное, усталое, как будто больное… на мгновение ты кажешься мне несчастным, затем я ловлю твой взгляд. Ты уверен в своей правоте. Хрупкая надежда разбивается вдребезги.
- Я диски занес. Вот.
- Все послушал? Переписал?
Ты явно хочешь завязать со мной разговор. Зачем? Задержать хочешь… а может ищешь своего оправдания? Может не так уж и веришь в справедливость своего поступка?
- Угу… я пошел…
Отворачиваюсь, пряча глаза.
- Подожди. Что такое? Уже в курсе?
Лицо мрачнеет. Но в голосе всё та же уверенность, что и во взгляде. Как бы я хотел знать, что творится в твоей душе.
- Нас очень мало Антон. Когда кто-то уходит, мы сразу чувствуем.
Хочется ранить тебя, заставить почувствовать вину… наивно с моей стороны, слишком наивно…
- Так. Разувайся, пошли на кухню. Поговорим серьёзно.
Хочется сказать какую-нибудь колкость, но я предпочитаю молчать. Просто иду за тобой. Почему-то очень больно… Мне кажется, что я потерял не одного друга, а сразу двух. Кажется, что ты теперь один из них… из тех, кто презирает нас. Мерзко…
- Костя, я выполнял свою работу.
Ах, долги наши… Ну, конечно…
- Зря.
- Они нарушили закон. Понимаешь? Не наш закон, заметь. Не только Светлые его приняли, а все Иные. Этот парень…
- Я его знал. Он весёлый был.
Смотришь на меня с отчаяньем, ещё бы, как оправдаться перед Ребёнком Неразумным? А ты не оправдывайся, скажи мне правду. Ты убийца и не жалеешь об этом. Или ты не веришь в то, что убил?! Упокоил, да?!
- Он мучился?
- Нет. Печать убивает мгновенно.
Криво усмехаюсь. Городецкий, а Городецкий? Знаешь ли ты, какую власть надо мной имеешь? Можешь убить, как раз плюнуть. Я ведь даже сопротивляться не буду. И никаких мучений. Прекрасное развоплощение… и вечный Сумрак.
- Что я мог поделать? Он убивал. Убивал ни в чём неповинных людей, абсолютно беззащитных перед ним. Инициировал девчонку… грубо, насильно, она не должна была стать вампиром. Вчера они чуть не прикончили мальчишку. Просто так. Не от голода.
А я не буду слушать твои доводы! Не буду! Девчонку он любил, а вы сами дали ему на нее лицензию. А он любил, мать твою! Ты, Городецкий, знаешь ли ты, что такое любовь?! НАША любовь?! Хочу закричать, ударить его, сказать всё, что думаю, но вместо этого, вкрадчиво шепчу с адской ухмылкой:
- Ты знаешь, что такое наш голод?
- Да, вчера я… почти стал вампиром.
Почти…
- Знаю. Я чувствовал… я надеялся.
Не хватило совсем немного…
- Нет. Уж извини.
- Да, он виноват. Но зачем было убивать? Положено судить. Трибунал, адвокат, обвинение, всё как положено…
- Положено не вмешивать людей в наши дела!
- Ты слишком долго был человеком!
- И ничуть о том не жалею!
Да и, пожалуйста! Но…
- Зачем ты его убил?
- Иначе он убил бы мня!
- Инициировал!
- Это ещё хуже!
Ах, да… Прости, совсем забыл. Мы нелюди, ничтожества, нежить, низшие… о чём нам говорить с людьми. Со Светлыми. Отворачиваюсь.
- Пойду…
- Подожди. Захвати, мне тут выдали, но не понадобилось.
Ты достаешь из холодильника двухсотграммовые пузырьки с какой-то темной жидкостью. Секунда и я понимаю, что это кровь.
- Не надо.
- Костя, я же знаю, что это вечная ваша проблема. Мне оно не нужно. Бери.
Издеваешься? Я тоже имею право.
- Купить хочешь?
- Да зачем мне нужно покупать тебя! Выбрасывать - глупо, вот и всё! Это кровь. Люди сдавали её, чтобы кому-то помочь!
Вот как? Ну что же. Получай. Я беру один из пузырьков, открываю. Не отрывая от тебя взгляда, глотаю.
- Прекрати. Не паясничай.
Твое лицо становится непроницаемым, застывает ледяной маской. Я улыбаюсь, нагло, насмешливо, жестоко. Кровь стекает по подбородку, впитываясь в кожу. Ты отводишь глаза.
- Тебе неприятен наш способ питания?
- Да.
- Значит тебе неприятен и я сам? Все мы?
Наконец решаюсь задать этот вопрос. Гадкий, но требующий ответа. Мы враги или нет?
Ты качаешь головой.
- Костя… чтобы жить, тебе нужна кровь. И хотя бы иногда - человеческая.
- Мы вообще не живём.
- Я беру более общий смысл. Чтобы двигаться, думать, говорить, мечтать…
- Что тебе мечты вампира?
Глаза застилает пелена, в горле комок.
- Мальчик, на свете живёт множество людей, которым постоянно требуется переливание крови. Их не меньше, чем вас. А ещё есть экстренные случаи. Потому существует донорство, потому оно почётно и поощряется. Не улыбайся. Я знаю ваши заслуги в развитии медицины и в пропаганде донорства. Костя, если кому-то для жизни… для существования нужна кровь - это ещё не беда. И куда она пойдёт, в вены или желудок, тоже дело десятое. Вопрос в том, как ты её добудешь.
- Слова. Вчера ты показал своё истинное отношение к нам.
Голос дрожит, чуть срываясь. И говорю я совсем не то, не так…
- Ты не прав…
Поздно, Антон. Слишком поздно. И мне лучше уйти. И не видеть тебя больше. И вообще о тебе не думать.
- Да брось…- Я выливаю остатки крови в раковину, - Нам не нужны твои…
Неожиданно за спиной раздается совиное уханье, я резко оборачиваюсь. На холодильнике сидит огромная белая сова. Вернее так, в человеческой реальности она сова, но достаточно одного взгляда сквозь сумрак, чтобы понять Кто это на самом деле. Такого скопления магии в одном месте я никогда не видел. Светлой магии, что жжет глаза.
- А…
- Ольга, мы разговариваем! Дай нам минутку…- В твоём голосе проскальзывает злость.
Чёрт подери, Городецкий… кто ты? Если ты можешь так орать на ЭТО… кто ты?!
- Что с тобой? - в твоём взгляде скользит что-то отдаленно напоминающее беспокойство.
- Можно мне идти?
А я в шоке. Ты убил вампира. Ты орёшь на… эту птицу, ты… наверное, Светлые что-то лепят из тебя, Городецкий… без твоего ведома, конечно…
А я, дурак, на что я надеялся, приходя сюда?
- Иди, только захвати всё же.
Автоматически рассовываю колбы с кровью по карманам.
- Пакет возьми, дубина! Вдруг кто окажется в подъезде?
Пакет, так пакет…
- Ты заходи, я не враг. Пока ты не перешел грани, я не враг.
Последняя мысль пульсирующая в мозгу пред тем как я выскакиваю на площадку: "Всё ещё не враг, не враг, не враг, не враг…"
И этой ночью, засыпая, я чувствую тепло. Если ты не хочешь быть моим врагом, может быть я для тебя важен?
Бред, конечно, потому что ты…
Всё-таки враг.
Я чувствую это, не я один, отец тоже. Я вижу, как он прижимает руку к регистрационной печати. Стискиваю зубы. Кто-то вновь посмел напасть на одного из нас. Нет, на этот раз убийства без закона не будет. Прежде чем родители успевают меня задержать, я трансформируюсь и вырываюсь сквозь форточку на улицу.
Несусь сквозь сумрак, впереди, где-то на крыше небоскрёба корчится вампирша в луже черной крови. Над ней стоят Светлые. Я узнаю тебя. В твоих руках пистолет.
- Уходи. - Выстрел, пуля попадает в бок девицы, оставляя рваную рану.
Враг, враг, враг! Предатель. Убийца. Светлый.
- Не надо, не надо Антон. - Один из твоих друзей пытается остановить тебя. Почему ты не слушаешь его?! АНТОН!
Целишься в голову.
Нет, не сегодня, не ты!
Я стремительно падаю вниз, раскидывая крылья и содрогаясь в трансформации.
- Она имеет право на суд! - голос осипший, еле слышный, но…
Ты смотришь мне в глаза, кажется, пытаясь заглянуть в душу. И убираешь пистолет.
Твой шеф что-то болтает о конвое, я поднимаю девушку на руки. Из ран сочится кровь, она тихо скулит. Я узнаю её. Острый приступ ненависти к тебе разрывает грудь. Бросаю на тебя свирепый взгляд.
Ты…
Слишком несчастен, слишком безразличен… Такое ощущение, что из тебя сделали робота.
Тяжелая тоска заменяет ненависть. Мне безумно жаль тебя. Я отворачиваюсь, убеждая себя, что должен ненавидеть.
Спустя какое-то время, пару месяцев, наверное…
В твоей жизни появилась женщина. И не просто какая-то там, на пару дней-недель как обычно. Её ты смог полюбить по-настоящему. Знаешь, странное дело, Антон. Я не испытывал абсолютно никакой ревности, мне было плевать на то, что ты любишь её, любишь больше жизни.
Но при этом я вовсе не терял надежды, что может быть, когда-нибудь ты заметишь моё истинное отношение к тебе. Видишь ли, в чём дело… Ты боготворил её, такую красивую, добрую, идеальную, любящую. И сильно ошибался. Светлана никогда не испытывала к тебе ничего кроме симпатии. Для неё ты был милым, немного застрявшем в детстве пареньком, который уделял ей бездну внимания. Знаешь, она никогда не была популярна среди мужчин. Так что вся её "любовь" строилась на зеркальном отражении твоих чувств. И, увы, зеркало было очень мутным.
Так что я продолжал надеяться. К тому же отец недавно мне подкинул интересную мысль. Видишь ли, Антон, большинство вампиров всю жизнь проводят с одним и тем же партнерам. И если кто-то из пары гибнет - никогда не заводят новых отношений. Поразительно, неправда ли? Я покопался в исторических архивах, потщательнее понаблюдал за своими знакомыми, порасспрашивал.
Знаешь, Антон, мы, нежить, бездушные монстры… по-настоящему умеем любить. Вот так - раз и навсегда. Только одно существо. Нам никто больше не нужен, мы абсолютно моногамны.
И я верил, что когда-нибудь и тебе захочется быть по-настоящему любимым. Светлане ты почти что безразличен, а я готов был отдать тебе свою жизнь. Ты должен был понять это. Рано или поздно, но должен был…
Незаметно подкатил мой последний год.
Мне исполнилось девятнадцать. Взрослый мужик уже считай. Я стал высшим вампиром. Не как все - изобретя новый способ. Никаких убийств. Ты должен был гордиться мной, Городецкий. "Коктейль Саушкина" я придумал исключительно ради того, чтобы не упасть в твоих глазах ниже, чем я был. Но ты почему-то начал презирать меня… как выяснилось позже, ты не читал моего досье. Дурак, какой же ты дурак, Антон.
Вместе с рангом высшего вампира, всеобщим почтением и известностью "молодого, но очень перспективного ученого" в мою жизнь пришли новые приключения. Завулон давал мне задания, на которых я, так или иначе, пересекался с тобой. Я был рад видеть тебя. Конечно, мне было больно, когда я видел отвращение на твоём лице, но зато я мог находиться рядом на совершенно законных основаниях.
Это был хороший год…
Первое задание относилось к жилому комплексу "Ассоль". Помнишь, мы расследовали дело относительно обещания некоего Светлого превратить человека в Иного. Конечно, помнишь. Ведь в итоге всё оказалось интрижкой твоего босса.
Именно тогда я начал наседать на тебя со своей "дружбой"… или хотя бы "партнерством".
В тот вечер…
Ты возвращался от Ласа. Усталый, но довольный, на губах играла лёгкая улыбка. Ты выглядел счастливым. Я невольно залюбовался тобой, чуть не забыв, что сижу на подоконнике с ТОЙ стороны, да ещё и голышом.
Нет, в мои планы не входило соблазнять тебя. Это точно. Мне, в общем-то, такая идея и в голову не приходила никогда. За отсутствием опыта в таких делах. Просто при трансформации вампир даже при всём желании не может сохранить на себе одежду. А я сюда… прилетел.
- Привет, Антон.
Ты вздрогнул. Улыбка плавно стекла с твоих губ. Лицо помрачнело.
- Доброй ночи, Костя.
- Могу я зайти?
- Думаю, что нет.
Да, конечно, я в общем-то и не надеялся. Так, спросил на всякий случай, увы, шанс был слишком мал.
- Как я понимаю, мы делаем одно дело?
- Да.
- Это хорошо, - Я улыбнулся. - Мне приятно с тобой работать, - я замолчал на мгновение, ожидая ответа, но ты лишь скривился. - А ты и впрямь меня боишься?
- Нет.
Ну… хотя бы это хорошо.
- Я многому научился. - говоря эти слова я чувствовал себя идиотом, инфантильным таким придурком. Однако на твоём лице на мгновение мелькнуло подобие улыбки, взгляд было смягчился, но тут же вновь стал ещё более холодным, ещё более жестким. И слова, как удары…
- Ты не научился. Ты многое украл.
Я поморщился. А ведь знаешь, Антон, я и спорить научился, по-настоящему, не так, как в семнадцать. И стал более скептически относится к жизни. Половина моего сердца - равнодушие.
- Слова. Обычная светлая игра словами. Вы позволили - я взял. Какие претензии?
- Будем пикироваться дальше?
А вот ты, как был нетерпеливым мальчишкой, так и остался. Кто из нас старше? Знаешь, наверное я и люблю тебя потому что ты "вечно молодой, вечно пьяный…"
Ты сложил пальцы в знак Атон, отрицание не-живого. Убийственное заклятье, действует довольно неприятно. Один Тёмный как-то послал его в меня, мы поспорили… а драться с вампиром…. Ха!
А вот ты просто хочешь меня выпроводить таким образом. Хотелось бы засмеяться, вот только комок в горле мешал. Кстати, знаешь, если применить серию этих знаков, то и развоплотить можно к чертям собачьим? Тут я действительно чуть не расхохотался. Умереть от рук любимого, что может быть прекраснее?!
- А тебе разрешено демаскироваться?
Уточняю совершенно ради интереса, мало ли…
И ты с досадой опускаешь руку. С досадой…
- Нет. Но я могу рискнуть.
- Не надо. Скажешь - сам уйду, - как обычно. - Но сейчас мы делаем одно дело… надо поговорить.
- Говори.
Ты подтащил к подоконнику табуретку.
- Значит, не впустишь?
- Не хочу оказаться ночью наедине с голым мужчиной, - ты усмехнулся. Знаешь, мне до сих пор интересно, ты заметил насколько я был шокирован? - Мало ли чего подумают. Излагай.
- Как тебе собиратель футболок? - Ты одарил меня непонимающим взглядом, - Тот, с десятого этажа. Он футболки с забавными надписями собирает.
- Он не в курсе.
- Тоже так считаю. Тут заселены восемь квартир. Ещё в шести жильцы появляются время от времени. В остальных - очень редко. Я уже проверил всех постоянных жильцов.
- Ну и?..
- Пусто. Они ничего не знают о нас. Остальными шестью займусь с утра, но особых надежд у меня нет.
- А предположения имеются?
Неожиданно я почувствовал прилив абсолютно детской гордости. "Папа будет мной доволен". Чёрт…
- Любой здесь живущий имеет достаточно денег и влияния, чтобы заинтересовать вампира или оборотня. Слабенького, жадного… из новообращенных. Так что круг подозреваемых ограничен.
- Сколько сейчас в Москве новообращенных низших Тёмных?
Низших Тёмных. Ты никогда не позволял себе так нас называть. Но всё когда-нибудь бывает в первый раз. И знаешь, мне было всё равно.
- Немного, их проверяют, не беспокойся. Всех проверяют. И низших Иных и даже магов.
- Завулон разволновался?
- Гесер тоже не образец спокойствия. Всем неприятно. Ты один легко относишься к ситуации.
- Не вижу особой беды. Есть люди, знающие о нашем существовании. ИХ мало, но они есть. Ещё один человек ситуации не меняет. Поднимет шум - мы его быстро локализуем и выставим психическим больным. Такое уже…
Сначала я даже не поверил. Неужели ты не понимал, что значит вся эта канитель Иные-люди? Поэтому прервал тебя как можно резче:
- А если он станет Иным?
- Будет одним иным больше.
- Если он станет не вампиром не оборотнем, а настоящим иным? - Ты точно не понимал всей серьёзности ситуации, я невольно заулыбался. Ты такой наивный, Антон, - Настоящим? Светлым, Тёмным… не важно.
- Будет одним магом больше.
Я покачал головой, всё ещё улыбаясь.
- Слушай, Антон. Я к тебе хорошо отношусь, - ты даже не знаешь, насколько. - До сих пор. Но иногда поражаюсь - какой же ты наивный…
Пора было уходить, я начал трансформацию.
- Займись прислугой. Что-то почуешь - звони.
Я чуть помедлил и снова улыбнулся тебе.
- Знаешь, Антон, только с таким наивным Светлым и мог подружиться Тёмный…
Подружиться. Ну что же, я опять сказал немного не то, что хотел бы. Трус. Хотя, кто-то из великих сказал, что настоящая дружба и есть любовь. Едва ли великие ошибаются, так Антон?
Позже мы встретились на пляже. Недалеко от "Ассоли".
Я пришел туда специально - пообщаться с тобой. Вроде бы как по делу… но, вообще-то говоря, эта встреча не была обязательной. Я просто хотел увидеть тебя. Поэтому, прихватив с собой маленькую племянницу, я отправился на пляж. Солнце палило беспощадно, давило на голову. Знаешь, я его ненавидел, этот желтый шарик, что мешал мне жить днём как все. Пришлось позаимствовать у сестрёнки панамку.
Ты плавал в грязной воде, затем выбрался на берег, как-то очень по-собачьи отряхнулся и вытянулся на траве. Глаза закрыты, лицо расслаблено. Можно было подумать, что ты спишь. Но неожиданно ты резко переменился в лице и вскочил, уставившись на "Ассоль" безумным взглядом.
- Что-то придумал, Антон?
На секунду мне показалось, что ты изучаешь меня взглядом. Бред, конечно, но может быть? Нет… нет.
- Солнышко жжет? - в твоем голосе было столько ехидства, что это даже было забавным.
- Давит. Висит в небе, как утюг… Скажешь, тебе не жарко? - Я попытался изобразить равнодушие, интересно, вышло?
- Жарко. Но это другой жар.
Казалось, ты специально хотел пнуть меня побольнее, как следует показать разницу между нами.
- Давай без колкостей? Я теперь только по ночам купаюсь. Но ведь пришел… с тобой поговорить.
Я не хотел ссориться. Мне надоели постоянные перепалки, я не хочу злиться на тебя, всё равно у меня это не получается…
Наверное, я смешно выглядел - Тёмный пытается пристыдить Светлого. Но ты, похоже, был смущен.
- Извини Костя, - хм, сказать, что я был удивлён - значит, ничего не сказать. Я был ошарашен. Даже забыл о твоих колкостях в один момент. Ты опустился на траву, рядом со мной. Я честно попытался не вздрогнуть. - Давай поговорим.
Беседа не складывалась, мы снова перекидывались взаимными обвинениями. Тёмные - Светлые. Вы уроды, нет, вы уроды… потом ты совершенно спокойно брякнул:
- Говорят, пару дней назад двум охранникам "Ассоли" что-то страшное почудилось в кустах. Они даже стрельбу открыли.
- Ты уже говорил?
- Нет. Я же замаскирован, никаких возможностей.
Есть, кажется, будет работа! Я честно обрадовался. Знаешь, как осточертело это бездействие?
- Можно я их проверю? Слушай, я отмечу, что это ты…
- Проверяй.
Твой голос оставался обманчиво безразличным.
- Спасибо, Антон! Всё-таки ты правильный мужик! Спасибо!
Дурацкие комплименты, конечно, но я лучше не умею.
Неожиданно на твоём лице появилось отвращение, сильное доходящее до ненависти вперемешку с презрением.
- Выслуживайся, может, ещё лицензию вне очереди получишь.
Вот так люди и убивают в душах других все светлые чувства. Стало очень холодно, не смотря на палящее солнце.
- Сколько людей ты убил, чтобы тать Высшим Вампиром?
Считаешь меня убийцей? Хорошо… Не знаешь, что я чист как слеза младенца, черт с тобой… не мои это в конце концов проблемы… Ублюдок ты, Антон… Я убийца? А ты? Та пара вампиров? Помнишь? Ну, хорошо, девчонку… я не дал тебе её убить, успел закрыть своей грудью. На меня у тебя рука не поднялась, не знаю почему, для тебя ведь я такая же падаль, нежить…
Светлые.
Ха. Ха. Ха…
- Тебе-то какая разница?
Чёрт, а я-то уже подумал, что ты относишься ко мне как раньше.
- Так… интересно.
- Подними как-нибудь свои архивы и посмотри, неужели сложно?
Я усмехнулся, хотя хотелось завыть. На луну завыть, хорошо хоть не было её…
- Дядя Костя, давай панамку! - Моя маленькая племянница подбежала и требовательно уставилась мне в глаза. Хороший, чудный ребёнок. Единственный человек, которому я нужен…- Ты вечером снова придешь? Сказку расскажешь?
- Угу. - Я кивнул, слабо улыбаясь. Девчонка убежала.
Я оглянулся на тебя, собираясь прощаться, но…
- Да ты сдурел! Я тебя прямо здесь в прах развею!
- Ты чего? Ты чего, Антон? - Я замер, ты действительно был готов меня убить, чёрт подери, тебе же не в первый раз, да Антон?! Странно, но почему-то я не почувствовал страха. Я не боялся, что ты меня убьешь, вернее… я не боялся принять смерть от тебя. Забавно, Городецкий, ты имел надо мной власть, какую-то особую, безграничную, - Это моя племянница двоюродная! Её мать - моя сестра! Они в Строгино живут, я у них эти дни гощу, чтоб через весь город не мотаться!
Знаешь, ты очень глупо выглядел тогда. Забавно так…
Светлые.
- Что, решил, я из неё кровь сосу? Иди проверь!
Обидно стало, на самом деле обидно, ты опять обвинял меня. И опять совершенно беспочвенно, впрочем, что это я? Мне не привыкать.
В общем-то возня с "Ассолью" на том не закончилась, но больше мы не сталкивались. Так что период жизни от нашего последнего разговора до операции по "Фуаран" значения не имеет. Ты шел своей дорогой, я своей, и они не пересекались. К лучшему? Наверное.
Продолжение в комментариях.